Торкиль Дамхауг Смерть от воды Scan: utc; ocr&SpellCheck: golma1 «Смерть от воды»
Скачать 4.01 Mb.
|
5Она шла в центр по Саннергата. Машины ехали навстречу, оставляя за собой пыль и шум. У моста она свернула, пошла по пешеходной дорожке вдоль реки. Остановилась у скамейки, не садясь. Шел легкий снежок, и на увядшей траве двое мальчишек гоняли мяч. Женщина в бирюзовом костюме, укутанная в шаль, что-то им кричала резко и пронзительно на непонятном языке. Мальчишки не слушались и мчались вниз по берегу реки. Что же было в Вильяме, что вызывало у Рагнхильд странные предчувствия? Может, просто ревность оттого, что Майлин выбрала его?.. «Вильям не просто обескуражен, – думала она. – Не просто испуган». Или ей показалось? Иногда она была уверена, что замечает, когда люди ей врут. Может, это тоже только показалось? Пока она шла, снег перестал. Столпы света просачивались сквозь облака. Казалось, солнце хочет пробиться наружу. Она зашла на кладбище Спасителя. Завибрировал мобильник. Она увидела номер Рикке и ответила. – Лисс, куда ты пропала? Пытаюсь найти тебя уже несколько дней. – Я в Осло. Не успела Рикке спросить, Лисс уже рассказала о Майлин. В нескольких словах. И на другом конце замолчали. – Мне пришлось ехать домой. – Сначала Зако, потом твоя сестра. Это безумие какое-то! – Они выяснили, отчего он умер? – Я была на допросе. Зако был у меня в квартире, перед тем как отправиться домой. Она наверняка боялась, что Лисс спросит, чем они там занимались. – Все в порядке, Рикке. Не надо мне всего рассказывать. На другом конце раздался жалобный крик: – Я редкая сука, Лисс! Понимаю, отчего ты была в ярости. – Я не в ярости. Что говорят в полиции? – Они расспросили меня обо всем. Когда он выехал, что мы принимали? Был ли у нас секс? Поехала ли я к нему потом? Очень было гадко. Знаю ли я, отчего у него передоз? Еще про тебя спрашивали. – И что ты сказала? – А что мне было говорить? Ты же не видела его больше недели. Так? – Да. – Когда ты вернешься? – Не знаю. – Понятно. – Что? – Что тебе сейчас очень херово. Дверь внизу была заперта. Она взглянула на фамилии на звонках, нашла Майлин. Под ней еще одну знакомую фамилию. Пока до нее доходило, как они связаны, она уже развернулась, чтобы уйти. Постояла немного и передумала, позвонила в другой звонок. Написано было: «Т. Габриэльсен». Женский голос спросил в домофон, по какому поводу. Лисс назвалась, дверь открылась. На лестнице пахло плесенью. Древесина сносилась, и штукатурка облупилась. Из двери на втором этаже вышла женщина: – Значит, ты Лисс. Майлин рассказывала о тебе. Я – Турюнн. Это ужасно. То, что мы незнакомы. Ну, ты понимаешь. Лисс не ответила. Эта Турюнн, которая и была Габриэльсен, была лет тридцати. Она доставала Лисс до подбородка, зато была довольно полной. Волосы средней длины смоляного цвета, но корни выдавали их настоящую седину. – Офис Майлин на третьем. У тебя есть ключ? Я жду клиента. Скажи, если понадобится помощь. – Когда Лисс уже прошла половину пролета, она продолжила: – Кстати, а что ты ищешь? Полиция здесь уже была. – Она вздрогнула, сняла очки и протерла глаза. – Ничего особенного, – ответила Лисс. – Просто хочу посмотреть ее кабинет. «Хочу поискать ее», – могла бы она сказать. Женщина кивнула, будто бы понимающе. На третьем этаже Лисс заперлась в комнате, служившей приемной. Диван, несколько стульев, радио на столе в углу, плакаты на стенах. Две двери вели дальше. «Психолог Пол Эвербю» – было написано на одной из них. И снова ей захотелось отсюда уйти. Какая-то боль в животе опустилась в самый низ. «Не Полу Эвербю решать, что мне делать, а что – нет», – подумала она и отвернулась от его двери. На второй было имя Майлин на латунной табличке. Лисс взглянула на связку запасных ключей, которые дал ей Вильям, выбрала самый большой и заперлась в кабинете. Он был не очень просторный, но с высокими потолками, как, наверное, все комнаты в этом старом доме. И здесь тоже краска начала отшелушиваться, но обветшалость была отчасти скрыта ковром на стене с изображением двоих детей, тянущихся к солнцу. И рыжеватым толстым ковром на полу, очень приятным на ощупь. Стол Лисс сразу узнала – бабушкино наследство. Он был из темного дерева и великоват для кабинета. Над столом висели три полки с книжками и папками. Она села в рабочее кресло, наклонилась над столом. Вид улицы внизу, трамвайные провода, светофоры. Она сидела там долго. Где-то в глубине кабинета был голос Майлин. Если закрыть глаза и напрячься, можно его услышать. «Как ты справишься, Лисс?» Майлин решила помогать тем, кому хуже всего. Она занималась людьми, пережившими самое ужасное. Нападение. Насилие. Инцест. «Теми, кто имел все основания чувствовать себя ужасно, – подумала Лисс. – Не такие, как я, у кого были возможности, но они от них отказались». Она скользнула взглядом по папкам на полках, Майлин написала на обложках их содержание. На корешках книг были известные имена: Фрейд, Юнг, Райх. Других она никогда не слышала: Игра, Бион, Ференци, Кохут. Лисс иногда испытывала такое же любопытство, как сестра. Понять, как все в мире связано. Как нас формирует язык. Почему мы копим воспоминания и почему отбрасываем их. Но в ней никогда не было спокойствия Майлин. Не могла сидеть часами за книжками. Должна была прерываться, делать что-то. Наполнять мысли чем-то, кроме букв. Звуками и образами, чем-то движущимся. Рядом с полкой висела пробковая доска. Наверху были две газетные вырезки, одна – интервью с Бергером. Лисс включила настольную лампу, прочитала подчеркнутое Майлин: «Нет зрелища более скучного для меня, чем перемещающееся быдло». Еще висела открытка. Из Амстердама, Цветочный рынок, – Лисс ее узнала. Она послала ее давно, не меньше года тому назад, а Майлин до сих пор держала ее на доске. В самом низу она обнаружила стикер. Что-то было на нем нацарапано, и Лисс повернула лампу, чтобы разобрать надпись. Хоть что-то у нее было лучше, чем у сестры, – почерк. «Спросить его о „Death by water“»5 – было написано корявыми буквами. Лисс снова повернулась к столу. Он был прибран. Несколько документов в держателе. Она открыла верхний ящик, обнаружила степлер, ручки и коробку скрепок. Ящик ниже был заперт. Она открыла его самым маленьким ключиком на связке. Там лежал небольшой сшитый блокнот в бордовой обложке. Она была мягкая, плюшевая, и Лисс провела по ней пальцами. «Майлин С. Бьерке» – было написано внутри. Но все страницы были пустыми. Чем ты собиралась их заполнить, Майлин? Писать что-то о пациентах? Или записывать собственные мысли? Лисс сунула блокнот к себе в сумку. В глубине ящика она обнаружила ежедневник. Дни были заполнены инициалами рядом с указанием времени, – наверное, это пациенты сестры. Шесть-семь каждый день, иногда даже восемь. Все приходили к ней со своими историями. И всех она должна была выслушать, оберегать и исцелять их. Все забито инициалами, каждый час кто-то переступал порог и облегчал свою участь, а Майлин должна была сидеть и принимать их, и глотать их истории, пока голова не шла кругом… Лисс пролистала ежедневник до конца года. В четверг, одиннадцатого декабря, было пусто, но внизу было написано: «17:00 Й. X.» Ей захотелось в туалет, она вышла в коридор. В конце она обнаружила тесную каморку с унитазом и раковиной. Запершись там, она услышала открывающуюся дверь, потом шаги. Они стихли, наверняка в приемной. На секунду закралась мысль: «Пол Эвербю шагает по коридору, распахивает дверь и обнаруживает ее на горшке…» Она закончила, рванула обратно в кабинет. Дверь была приоткрыта. Какой-то мужчина склонился над письменным столом, обернулся, услышав ее. – Я тут ищу кое-кого, – сказал он и недоуменно оглянулся. – Майлин еще здесь принимает? Лисс осталась в дверях: – Ее здесь нет. Парень был не намного старше ее. Худой и долговязый, в темно-синем бушлате с отложным воротником и якорем на нагрудном кармане. – Вижу, – отозвался он. – Что ее здесь нет. А вы кто? Лисс ничего не заподозрила. Она прикрыла за собой дверь. – У вас назначено время? – спросила она твердо. Мужчина выглянул в окно. Черные вьющиеся волосы были нагелены и волной спускались на одну сторону лба. – Не сегодня. Я был здесь раньше, некоторое время назад. Бросил. Пытался связаться с Майлин, чтобы мне назначили новое время, но она не отвечает. Решил зайти. Она будет позже? Лисс внимательно его изучала. Глаза были темные и беспокойные. Он потирал руки и, очевидно, с трудом удерживал их в покое. Абстиненция, дошло до нее. – Не знаю, когда она придет, – ответила Лисс. «Если вообще придет, – могла бы она ответить. – Майлин больше не придет». – Я запишу, что вы здесь были. Как вас зовут? Взгляд мужчины метался к ковру на стене, снова к окну. У него было так много геля в волосах, что они напомнили ей перья морской птицы, попавшей в нефтяную лужу. – Ничего страшного, – пробормотал он. – Свяжусь с ней позже. Он протиснулся мимо нее к выходу. – Я тоже ищу Майлин, – сказала Лисс. Он остановился. Стоял, моргая, на пороге: – Вы здесь ее ждете? Она закрыла глаза. ^ – Мне пора, – пробормотал молодой человек и исчез. Лисс снова плюхнулась в кресло. И тут же обнаружила, что ежедневник, который она оставила на столе, вернулся обратно в ящик. Она достала его, перелистала. Страница с одиннадцатым декабря была вырвана. Она вылетела в коридор. Услышала, как внизу захлопнулась входная дверь. |
Похожие:
 | Джулиет Эпплбаум и ее невероятного семейства. Простое на первый взгляд дело становится всего лишь первой ниточкой в клубке мрачных... | | «Квантовая теория любви» – необыкновенной силы и эмоционального накала роман известного британского актера и режиссера. Две истории... |
| «Sci-Med Inspectorate» доктор Стивен Данбар, расследующий преступления в сфере медицины, обнаруживает, что за первоклассным оборудованием... | | ... |
| Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше | | Да он и сам не уверен в своей невиновности… Как ему выбраться из этого лабиринта? Быть может, лейтенант полиции Анаис Шатле, для... |
| Над университетским городком Линчёпингом повисло сонное оцепенение, улицы словно вымерли… и вдруг однажды утром в беседке парка найдена... | | «Время моей Жизни» – девятый супербестселлер звезды любовного романа Сесилии Ахерн |
| Спустя полгода ее уже никто не мог спасти – Кристен покончила с собой. Или кто-то помог ей уйти из жизни? У полиции немало вопросов... | | Два еврейских юноши во время Второй мировой войны становятся королями комикса в Америке. Своим искусством они пытаются бороться с... |