«Несвятые святые» идругие рассказы Открыто являясь тем, кто ищет Его всем сердцем, и скрываясь

Архимандрит Тихон (Шевкунов) «Несвятые святые» и другие рассказы Открыто являясь тем, кто ищет Его всем сердцем, и скрываясь от тех, кто всем сердцем бежит от Него, Бог регулирует человеческое знание о Себе - Он дает знаки, ви­- димые для ищущих Его и невидимые для равнодушных к Нему. Тем, кто хочет видеть, Он дает достаточно света; тем, кто видеть не хочет, Он дает достаточно тьмы.. Блез Паскаль Содержание Предисловие 5 Начало 9 В Печорах…………………………..... ……..… 21 Десять дней. Первые послушания ……………..26 В Москве ………………………………………...35 Отец Иоанн ……………………………………...39 Архимандрит Серафим 75 Вредный отец Нафанаил 83 Схиигумен Мелхиседек 105 Отец Антипа 115 Пещеры 121 Послушничество 129 О том, как мы уходили в монастырь 147 Про наших ровесников 153 Отец Гавриил 157 Великий Наместник 187 Августин 215 Что происходило в духовном мире в эти минуты? .... 255 Богословы 265 Проповедь в воскресенье 23-е по Пятидесятнице . . . .271 Про молитву и лисичку 279 Про Ангела Хранителя 283 Об одной святой обители 287 О самой прекрасной службе в моей жизни 289 Матушка Фрося 297 Подлинный рассказ матушки Фроси 303 Как-то в гостях у матушки 327 Свеча 331 В праздник Крещения вода во всем мире становится святой 337 Отец Аввакум и псковский уполномоченный ..341 Черный пудель 349 Об одной христианской кончине 361 Теща маршала Жукова 375 Архимандрит Клавдиан 381 Смерть «стукача» 385 Вот такие истории происходят сегодня в Москве .... 389 Любовь Тимофеевна Чередова 393 ^ Дочь митрополита 399 Как Булат стал Иваном 403 Предсказание отца Николая о монашестве 405 Глава, которую читателям, не знакомым с догматическим богословием, можно пропустить . . . .411 Отчитки 415 Слово на литургии на монашеском постриге.. 429 Повесть о епископе, впадшем в блуд 433 Мощи святителя Тихона 437 О нарушении церковного Устава, или О том, как мы с князем Зурабом Чавчавадзе нарушали Великий пост 453 О том, что нельзя совмещать служение Слову и заработок 461 Еще об одном нарушении Устава, или О том, как отец Рафаил оказался Ангелом ..469 Про кота 473 Андрей Битов 477 Преосвященнейший послушник 481 О глупых горожанах 521 Литургия служится один раз на одном престоле ……523 О том, как мы покупали комбайны 527 Василий и Василий Васильевич 541 Жизнь, удивительные приключения и смерть иеромонаха Рафаила — возопившего камня ..547 ^ Приходской дом в Лосицах и его обитатели ..561 Случай на дороге 583 О смирении 589 Как отец Рафаил пил чай 599 Несвятые святые 627 Архимандрит Тихон (Шевкунов) «Несвятые святые» и другие рассказы Издательство Сретенского монастыря Москва, 2011 УДК 23/28 ББК 86.372 Рекомендовано к печати Издательским Советом Русской Православной Церкви ИС 11-110-0992 Архимандрит Тихон (Шевкунов) «Несвятые святые» и другие рассказы. — М.: Изд-во Сретенского монастыря; «ОЛМА Медиа Групп», 2011. — 640 с.: ил. ISBN 978-5-7533-0611-1 ISBN 978-5-373-00597-5 Издательский номер 11-10461 ISBN 978-5-7533-0611-1 © Сретенский монастырь, 2011 ISBN 978-5-373-00597-5 © ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2011 Как-то теплым сентябрьским вечером мы, со­всем молодые тогда послушники Псково-Пе- черского монастыря, пробравшись по пере­ходам и галереям на древние монастырские стены, уютно расположились высоко над садом и над поля­ми. За разговором мы стали вспоминать, как каж­дый из нас оказался в обители. И чем дальше слуша­ли друг друга, тем сильнее удивлялись. Шел 1984 год. Нас было пятеро. Четверо рос­ли в нецерковных семьях, да и у пятого, сына свя­щенника, представления о людях, которые уходят в монастырь, мало чем отличались от наших что ни на есть советских. Еще год назад все мы были убеждены, что в монастырь в наше время идут либо фанатики, либо безнадежно несостоявшиеся в жизни люди. Да! — и еще жертвы неразделенной любви. Но, глядя друг на друга, мы видели совершенно иное. Самому юному из нас исполнилось восемнад­цать лет, старшему — двадцать шесть. Все были здо­ровые, сильные, симпатичные молодые люди. Один блестяще окончил математический факультет уни­верситета, другой, несмотря на свой возраст, был известным в Ленинграде художником. Еще один ос­новную часть жизни провел в Нью-Йорке, где рабо­тал его отец, и пришел в монастырь с третьего курса института. Самый юный — сын священника, талант­ливый резчик, только что завершил учебу в художе­ственном училище. Я тоже недавно окончил сценар­ный факультет ВГИКа. В общем, мирская карьера каждого обещала стать самой завидной для таких юношей, какими мы были тогда. Так почему же мы пришли в монастырь и всей душой желали остаться здесь навсегда? Мы хоро­шо знали ответ на этот вопрос. Потому, что каж­дому из нас открылся прекрасный, не сравнимый ни с чем мир. И этот мир оказался безмерно притя­гательнее, нежели тот, в котором мы к тому времени прожили свои недолгие и тоже по-своему очень счастливые годы. Об этом прекрасном мире, где жи­вут по совершенно иным законам, чем в обычной жизни, мире, бесконечно светлом, полном любви и радостных открытий, надежды и счастья, испыта­ний, побед и обретения смысла поражений, а самое главное, — о могущественных явлениях силы и по­мощи Божией я хочу рассказать в этой книге. Мне не было нужды что-либо придумывать — все, о чем вы здесь прочтете, происходило в жизни. Многие из тех, о ком будет рассказано, живы и по­ныне. Я крестился сразу после окончания институ­та, в 1982 году. К тому времени мне испол­нилось двадцать четыре года. Крещен ли я был в детстве, никто не знал. В те годы подобное случалось нередко: бабушки и тетушки часто кре­стили ребенка втайне от неверующих родителей. В таких случаях, совершая таинство, священник произносит: «Аще не крещен, крещается», то есть «если не крещен, крестится раб Божий такой-то». К вере я, как и многие мои друзья, пришел в ин­ституте. Во ВГИКе было немало прекрасных препо­давателей. Они давали нам серьезное гуманитарное образование, заставляли задумываться над главны­ми вопросами жизни. Обсуждая эти вечные вопросы, события про­шлых веков, проблемы наших семидесятых-восьми­десятых годов — в аудиториях, общежитиях, в об­любованных студентами дешевых кафе и во время долгих ночных путешествий по старинным мо­сковским улочкам, мы пришли к твердому убежде­нию, что государство нас обманывает, навязывая не только свои грубые и нелепые трактовки исто­рии и политики. Мы очень хорошо поняли, что по чьему-то могущественному указанию сделано все, чтобы отнять у нас даже возможность самим разо­браться в вопросе о Боге и Церкви. Эта тема была совершенно ясна разве что для нашего преподавателя по атеизму или, скажем, для моей школьной еще пионервожатой Марины. Она абсолютно уверенно давала ответы и на этот, и во­обще на любые жизненные вопросы. Но постепен­но мы с удивлением обнаружили, что все великие деятели мировой и русской истории, с которыми мы духовно познакомились во время учебы, кому мы доверяли, кого любили и уважали,— мыслили о Боге совершенно по-другому. Проще сказать, ока­зались людьми верующими. Достоевский, Кант, Пушкин, Толстой, Гете, Паскаль, Гегель, Лосев — всех не перечислишь. Не говоря уже об ученых — Ньютоне, Планке, Линнее, Менделееве. О них мы, в силу гуманитарного образования, знали меньше, но и здесь картина складывалась та же. Хотя, конеч­но, восприятие этими людьми Бога могло быть раз­личным. Но, как бы то ни было, для большинства из них вопрос веры был самым главным, хотя и наи­более сложными в жизни. А вот персонажи, не вызывавшие у нас никаких симпатий, с кем ассоциировалось все самое злове­щее и отталкивающее в судьбе России и в мировой истории, — Маркс, Ленин, Троцкий, Гитлер, руко­водители нашего атеистического государства, раз­рушители-революционеры, — все, как один были атеистами. И тогда перед нами встал еще один во­прос, сформулированный жизнью грубо, но опре­деленно: или Пушкины, достоевские и ньютоны оказались столь примитивными и недалекими, что так и не смогли разобраться в этой проблеме и по­просту были дураками, или все же дураки — мы с пи­онервожатой Мариной? Все это давало серьезную пищу для наших молодых умов. В те годы в нашей обширной институтской биб­лиотеке не было даже Библии, не говоря уж о тво­рениях церковных и религиозных писателей. Нам приходилось выискивать сведения о вере по крупи­цам из первоисточников то в учебниках по атеиз­му, то в произведениях классических философов. Огромное влияние оказала на нас великая русская литература. Мне очень нравилось по вечерам приходить на службы в московские храмы, хотя я мало что там понимал. Большое впечатление произвело на меня первое чтение Библии. Взял я ее у одного почитать у одного баптиста, да так все и тянул, не возвращая обратно — прекрасно понимая, что нигде больше эту книгу не найду. Хотя тот баптист совсем и не настаивал на возвра­щении. Он несколько месяцев пытался меня обратить. В их молитвенном доме в Малом Вузовском переулке мне как-то сразу не приглянулось, но я до сих пор благодарен этому искреннему человеку, позволив­шему мне оставить у себя его книгу. Как и все молодые люди, мы с друзьями прово­дили немало времени в спорах, в том числе о вере и Боге, за чтением раздобытого мною Священного Писания, духовных книг, которые как-то все же уму­дрились найти. Но с крещением и воцерковлением большинство из нас тянули: нам казалось, что мож­но вполне обойтись без Церкви, имея, что называ­ется, Бога в душе. Все, может быть, так бы и про­должалось, но однажды нам совершенно ясно было показано, что такое Церковь и зачем она нужна. Историю зарубежного искусства у нас препода­вала Паола Дмитриевна Волкова. Читала она очень интересно, но по каким-то причинам, возможно по­тому, что сама была человеком ищущим, рассказы­вала нам многое о своих личных духовных и мисти­ческих экспериментах. Например, лекцию или две она посвятила древней китайской книге гаданий «И-Цзин». Паола даже приносила в аудиторию сан­даловые и бамбуковые палочки и учила нас пользо­ваться ими, чтобы заглянуть в будущее. Одно из занятий касалось известных лишь узким специалистам многолетних исследований по спи­ритизму великих русских ученых Д. И. Менделее­ва и В. И. Вернадского. И хотя Паола честно пред­упредила, что увлечение подобного рода опытами чревато самыми непредсказуемыми последстви­ями, мы со всей юношеской любознательностью устремились в эти таинственные, захватывающие сферы. Не буду углубляться в описание технических приемов, которые мы вычитали в ученых тракта­тах Менделеева и узнали от сотрудников музея Вер­надского в Москве. Применив некоторые из них на опыте, мы обнаружили, что можем установить особую связь с какими-то непостижимыми для нас, но совершенно реальными существами. Эти новые таинственные знакомцы, с которыми мы принялись вести долгие ночные беседы, представлялись по-разному. То Наполеоном, то Сократом, то недавно умершей бабушкой одного из наших приятелей. Эти персонажи рассказывали порой необычайно инте­ресные вещи. И, к нашему безмерному удивлению, знали подноготную каждого из присутствующих. Например, мы могли полюбопытствовать, с кем это тайком гуляет до поздней ночи наш однокашник, бу­дущий известный режиссер Александр Рогожкин? И немедля получали ответ: «С второкурсницей Ка­тей». Саша вспыхивал, сердился, и было совершен­но ясно, что ответ попал в самую точку. Но случались «откровения» еще более пора­зительные. Однажды в перерыве между лекциями один из моих приятелей, особенно увлекавшийся этими опытами, с красными от бессонных ночей глазами кидался то к одному, то к другому однокаш­нику и страшным шепотом выспрашивал, кто та­кой Михаил Горбачев. Я, как и остальные, ничего не слышал о человеке с такой фамилией. Приятель объяснил: «Сегодня ночью мы спросили у „Стали­на", кто будет править нашей страной. Он ответил, что какой-то Горбачев. Что за тип, надо выяснить!» Через три месяца мы были огорошены извести­ем, на которое раньше не обратили бы никакого внимания: кандидатом в члены Политбюро избран Михаил Сергеевич Горбачев, бывший первый се­кретарь Ставропольского крайкома партии. Но чем дальше мы увлекались этими захватыва­ющими экспериментами, тем яснее ощущали, что с нами происходит нечто тревожное и странное. Без всяких причин нас все больше охватывали безотчет­ная тоска и мрачная безысходность. Все валилось из рук. Неумолимое отчаяние овладевало нами. Это состояние нарастало из месяца в месяц, пока нако­нец мы не стали догадываться, что оно как-то связа­но с нашими ночными «собеседниками». К тому же из Библии, которую я так и не вернул баптисту, вдруг выяснилось, что подобные занятия не только не одо­бряются, но, как там написано, прокляты Богом. Но все же мы еще не осознавали, что столкнулись с беспощадными и до неправдоподобия зловещими силами, вторгшимися в нашу веселую, беззаботную жизнь, от которых никто из нас не имел никакой за­щиты. Как-то я остался ночевать у друзей в общежитии. Мой сокурсник Иван Лощилин и студент с режис­серского курса Саша Ольков уселись за свои мисти­ческие опыты. К тому времени мы уже несколько раз давали зарок бросить все это, но ничего не мог­ли с собой поделать: общение с загадочными сфера­ми влекло к себе как наркотик. На сей раз мои друзья возобновили прерванную накануне беседу с «духом Гоголя». Этот персонаж вещал всегда исключительно образно, языком на­чала XIX века. Но сегодня он почему-то не отвечал на наши вопросы. Он жаловался. Стенал, сетовал, разрывая сердце. Рассказывал, как ему невыносимо тяжело. И главное, просил о помощи. — Но что с вами происходит? — недоумевали мои друзья. — Помогите мне! Ужас, ужас!.. — заклинало зага­дочное существо. — О, как нестерпимо тяжело! Умо­ляю вас, помогите! Все мы искренне любили Николая Васильеви­ча Гоголя и так же искренне думали, что беседуем именно с ним. — Но что мы можем для вас сделать? — спрашива­ли мы, от всего сердца желая помочь столь любимо­му нами писателю. — Помогите! Прошу, не оставляйте! Страшный пламень, сера, страдания... О, это нестерпимо, по­могите... — Но как? Как мы можем вам помочь?! — Вы и правда хотите меня спасти? Вы готовы? — Да, да, готовы! — горячо отозвались мы. — Но что мы должны сделать? Ведь вы в другом мире. Дух помедлил и осторожно ответил: — Добрые юноши! Если вы и вправду готовы сжа­литься над страдальцем... — Конечно! Скажите только — как? — О, если так!.. Тогда я... Тогда я бы дал вам... яду... Когда до нас дошел смысл этих слов, мы окамене­ли. А подняв глаза друг на друга, даже при тусклом пламени свечного огарка, увидели, что наши лица стали белы как мел. Опрокинув стулья, мы опроме­тью вылетели из комнаты. Придя в себя, я сказал: — Все правильно. Чтобы помочь ему, нам надо вначале стать такими же, как он. То есть... умереть! — И мне все понятно, — стуча зубами от ужаса, проговорил Саша Ольков.— Он хочет, чтобы мы... совершили самоубийство. — Я даже думаю, что вернусь сейчас в комнату и увижу на столе какую-нибудь таблетку, — добавил зеленый от страха Иван Лощилин.— И пойму, что мне ее обязательно надо проглотить. Или захочется броситься из окна... Они будут заставлять нас сде­лать это. Мы не могли уснуть всю ночь, а наутро отправи­лись в соседний храм Тихвинской иконы Божией Матери. Больше мы не знали, где просить совета и помощи. Спаситель... Это имя от частого употребления по­рой теряет даже для христиан изначальный смысл. Но теперь это было для нас самое желанное и самое важное — Спаситель. Мы поняли, как ни фантасти­чески это звучит, что на нас объявили охоту могу­щественные неведомые нам силы и избавить от их порабощения может разве только Бог. Мы боялись, что в церкви нас поднимут на смех с нашими «гоголями», но молодой священник, отец Владимир Чувикин, совершенно серьезно под­твердил все худшие опасения. Он объяснил, что мы общались, конечно же, не с Гоголем и не с Со­кратом, а с самыми настоящими бесами, демона­ми. Признаюсь, это прозвучало для нас дико. Но в то же время мы ни секунды не сомневались, что услышали правду. Священник твердо сказал: подобные мисти­ческие занятия — тяжкий грех. Он настоятельно посоветовал тем из нас, кто не был крещен, не от­кладывая, подготовиться к таинству и креститься. А остальным прийти к исповеди и причастию. Но мы вновь все отложили, хотя с того дня больше никогда не возвращались к прежним

Похожие:

	«Несвятые святые» идругие рассказы Недаром эти истории используются отцом Тихоном в проповедях и беседах. Несмотря на то, что книга о людях «пришедших в монастырь»,...		Тихон Шевкунов Несвятые святые/ Библиотека Golden-Ship Которую читателям, не знакомым с догматическим богословием, можно пропустить
	Стену Я собирался ещё в самом начале заметить кое-что о языке Вашей книги «Несвятые святые», Георгий Александрович, да всё забывал. Так...		Лорен Оливер Делириум Делириум 1 Посвящается всем, кто заразил меня амор делириа нервоза в прошлом, – вы знаете, о ком я. И всем, кто заразит меня ею в будущем, –...
	Майкл Ньютон Жизнь между жизнями. Прошлые жизни и странствия души Эта книга о методике достижения воспоминаний души, связанных с ее жизнью вне человеческого тела, посвящается всем практикующим гипнотерапевтам,...		Шри Матаджи Нирмала Деви пособие по чисткам, диагностике и лечению Это Пособие предназначено всем сахаджа йогам: тем, кому трудно ориентироваться в море сахаджевской литературы, тем, кто не имеет...
	- Мы свидетельствуем, что нет никого достойного поклонения, кроме Одного Аллаха, и свидетельствуем, что Мухаммад – раб Аллаха и посланник...		Когда Алексей Шепетчук однажды принес мне свои рассказы-миниатюры,... Тем более удивительно было почувствовать в его прозе мощную энергию, неизвестно как и откуда бьющую. Собственно, рассказы Шепетчука...
	Теория революционного террора природа насилия Во все времена человечество сталкивалось с различными проявлениями насилия. Оно сопровождало его на протяжении всей истории, являясь...		Законы мироздания или основы существования Божественной Иерархии Информация, данная в форме законов, уникальна в своём роде тем, что она содержит знания, до сих пор неизвестные человеку. Это знания...