Однажды зимой белка написала письмо муравью
Скачать 0.78 Mb.
|
| ОДНАЖДЫ ЗИМОЙ БЕЛКА НАПИСАЛА ПИСЬМО МУРАВЬЮ: Дорогой муравей! Муравей муравей муравей муравей муравей муравей муравей муравей муравей дорогой муравей муравей муравей муравей муравей дорогой муравей дорогой муравей муравей. Белка. Письмо было странное, и белка сама не знала, зачем она его написала. Но она надела на письмо куртку и натянула на него шапку, потому что на улице было холодно. Потом она объяснила ему, куда идти, и открыла дверь. Письмо осторожно вышло на улицу, спустилось по буку вниз, пробралось через снег и постучало в окошко к муравью. — Кто там? — спросил муравей. — Письмо, — ответило письмо. — Письмо? — удивился муравей и открыл дверь. — Я для вас, — сказало письмо и слегка поклонилось, сняв шапку. Муравей рассмотрел его со всех сторон, а потом осторожно открыл конверт. — Я тебя прочту, — предупредил он. — Конечно, — сказало письмо. Прочитав его, муравей довольно потер руки и сказал: — Присаживайся, письмо, присаживайся. Чем тебя угостить? — Ну... — задумалось письмо. — Я даже не знаю. — Хочешь чего-нибудь сладкого? — спросил муравей. — Хочу! — сказало письмо и зашуршало от удовольствия. Муравей взял ручку и написал сверху на письме: «что-то сладкое». Потом подумал и приписал внизу: «что-то теплое». Себе же он достал горшочек меда. Письмо от удовольствия зашелестело, а уголки у него завернулись. Они долго просидели за столом, и муравей то и дело вставал, чтобы написать что-нибудь на краях письма. Когда стемнело, письмо попрощалось. На улице шел снег, и оно медленно брело через сугробы назад к буку, потом вскарабкалось наверх и просунулось под белкину дверь. — Так-так, — сказала белка. — Ты вернулось. — Да, — сказало письмо, и когда белка склонилась над ним, рассказало ей все, что с ним было. А потом даже сказало о том, что муравей о ней, белке, думает. — И что он обо мне думает? — спросила белка. — Прочитай, — сказало письмо. Белка прочитала, а потом спросила письмо, можно ли перед сном положить его под подушку. — Ладно, — согласилось письмо. На улице поднялась метель. Белкин домик трещал, а снежные хлопья становились всё больше. Мир всё белел и белел. Но белка и письмо ничего об этом не знали. Они спали, и снились им разные слова и сладкие чернила. ^ Уважаемый неизвестный! Я узнал от лосося, что вы существуете. Он сказал мне, что вы есть, но он не знает, как вы выглядите, а кроме того, он не знает, что вы еще собираетесь делать с водой. ^ Возможно, вы меня знаете. Возможно, вы даже были у меня на дне рождения. На нем было очень много зверей. Если вы там были, вы, наверное, слышали, как я декламировал стихи. Или вы тогда уже ушли? ^ Я пишу вам, чтобы сказать, что я очень доволен водой. Если вы за нее отвечаете, то спасибо вам. Хотя иногда она могла бы течь побыстрее. И в ней могло бы быть побольше воздушных пузырьков и маленьких водоворотов. Я люблю водовороты. Даже маленькие, если других нет. ^ Кроме того, вы могли бы как-нибудь устроить наводнение. Проплыть прямо над деревом, как это чудесно... Если бы вы это знали, вы постоянно устраивали бы наводнения. Но возможно, вы об этом и знаете, просто устроить наводнение не так просто. Я тоже знаю некоторые вещи, которые очень непросто сделать, хотя мне бы этого очень хотелось. Например, подпрыгнуть. Прямо в воздух. Интересно, а вы это умеете? Может, вы знаете способ, как это сделать. Если это так, то, может быть, вы мне расскажете? ^ Карп на некоторое время перестал писать и задумался. А потом продолжил: ^ Ну, мне пора плыть дальше. Вы, кстати, можете перестать скрываться. Или рассказать только мне, кто вы такой, если вам так приятнее. Я молчать умею, можете на это рассчитывать. Но если хотите, можете оставаться неизвестным. ^ Тогда я прощаюсь с вами. Карп. Белка! Я ухожу и больше никогда не вернусь. Ты, конечно, думаешь: «Да-да, он всегда так говорит». Но теперь это на самом деле так! Я больше никогда не вернусь. Если бы ты была здесь, ты бы увидела, как я пишу это письмо. Я полон решительности. Именно так это называется. С большой решительностью я сообщаю тебе, что я ухожу и никогда больше не вернусь. Решение мое твердое. Как только я допишу это письмо, я отправлюсь в путь. Когда ты будешь его читать, я буду уже далеко. Если ты захочешь дать мне что-нибудь в дорогу, ты должна сделать это сейчас. А то будет поздно. Меду или чего-нибудь в этом роде. Но не большой горшок. Ведь я не смогу его унести. Только если это будет сливочный мед, можешь дать мне большой горшок, ведь из одного большого горшка всегда можно сделать два маленьких. Или коробку жженого сахара — это тоже можно. В любом случае это должно быть что-то сладкое. Перед тем как отправиться в путь, я еще загляну к тебе, чтобы забрать то, что ты приготовишь. А если это все равно окажется что-то слишком большое, чтобы взять с собой, то тоже не страшно. Мы ведь можем вместе съесть его, пока оно не станет достаточно маленьким. Хуже, когда что-то слишком маленькое, а не слишком большое. Ведь что с ним тогда делать? Но потом, белка, я все равно уйду... До скорого. Муравей. ^ Жить там было холодно и промозгло, и никто не заходил к ней в гости. Полярная сова жила на нижней ветке замерзшего дерева. Она тихо сидела и думала. И никогда не шевелилась. «Хватит того, что я думаю», — считала она. И еще ей ужасно мешало то, что иногда она моргала. Потому что, моргнув, она каждый раз забывала, о чем думала. «Ну вот, опять потеряла нить», — расстраивалась она тогда. Она все думала и думала, но так и не могла придумать что-нибудь от моргания. А в гости к ней никто не заходил, так что совета спросить было тоже не у кого. «Надо сделать письмо, — подумала она. — Кому-нибудь». Но как именно делаются письма, она не знала. «Может, письмо надо позвать? — думала она. — Или нацарапать? Или раскопать?» Она долго думала, время от времени моргала, теряла нить и начинала думать сначала. «Лучше всего подходит бормотать», — решила она в конце концов. Тут она почувствовала, что ей опять хочется моргнуть, и быстро набормотала письмо: ^ Я больше не хочу моргать. Помогите. Полярная сова. А потом снова моргнула. Метель, которая всегда бушевала на краю земли, подхватила ее слова, утащила их с собой и швырнула в дверь к жуку-доктору. «Кому как не мне об этом подумать», — сказал жук-доктор. На следующий день он, дрожа, стоял перед полярной совой, и на ушах у него висели сосульки. — Это вы набормотали письмо? — спросил он. — Я, — кивнула сова. — А написать вы его не могли? — спросил жук-доктор. — Эх, — сказала сова. — Написать... вот, значит, это как. Жук-доктор вздохнул и раскрыл глаза полярной сове так широко, что она ни за что не смогла бы теперь их закрыть, не говоря уже о том, чтобы ими моргнуть. — Еще что-нибудь желаете? — спросил он. — Красные перья? Или, к примеру, хобот? Полярная сова покачала головой. — Ладно, — сказал жук-доктор. — Тогда я пойду. Полярная сова поблагодарила его, и жук-доктор исчез в зловещей темноте. Был самый разгар зимы, таких морозов и метелей здесь никогда еще не было. Довольная полярная сова сидела на нижней ветке замерзшего дерева и смотрела по сторонам. «Я больше не моргаю, — думала она. — Значит, я больше не буду забывать, о чем я думаю». И она стала думать и думать, о разных новых и красивых вещах, и ни одну из них не забывала. ^ маленькое письмецо. Белка! Я иду к тебе. Но я заблудился. Слон. Белка пару раз перечитала письмо, глубоко задумалась, а потом написала: ^ Где ты заблудился? Белка. «Странный вопрос», — подумала она. Но поскольку ничего лучше придумать она не смогла, то письмо все-таки отправила. Вскоре пришел ответ: ^ В дереве. Слон. Прочитав письмо, белка выглянула в окошко и увидела слона, который, пошатываясь, стоял на верхушке дуба. Она быстро написала: ^ Подожди. Я бегу. Белка. Но письмо застало слона ровно на середине дуба, и он прочел его прямо перед тем, как со страшным грохотом свалился на землю. Чуть позже он открыл глаза и пересчитал хоботом шишки у себя на голове. — Одна, восемь, сто, — считал он. Он сильно стукнулся, когда упал, и считать получалось не очень. Белка склонилась над ним. — Я шел к тебе, — прошептал слон. — Да-да, — сказала белка и села на траву рядом с ним. — Я хотел... — простонал слон. — Ты со мной потанцуешь? Белка молчала. — Ты не хочешь? — спросил слон и уткнулся лицом в землю. — Хочу, — сказала белка. — Конечно, хочу. И очень осторожно помогла слону подняться. Они взяли друг друга за талию и начали танцевать. Они больше раскачивались, чем танцевали, потому что слон не мог даже поднять ноги. Но он все равно был ужасно счастлив и время от времени радостно выкрикивал: — Эх! БЕЛКА СИДЕЛА ЗА СТОЛОМ И СОБИРАЛАСЬ НАПИСАТЬ ПИСЬМО. Но она не могла решить — кому. Дорогой написала она. Потом глубоко задумалась и отложила ручку. Поднялся легкий ветерок. Окно было открыто, и чистый белый листок нетерпеливо шуршал. «Сейчас, сейчас, письмо, — подумала белка. — Я тебе кого-нибудь придумаю». Она нахмурила брови и подумала: «А можно ли написать письмо письму?» Мысль была странная. Это было, как если бы ее стукнули по плечу, пока она спала, и сказали бы: «Белка... не спи...» Мысли трещали и спотыкались друг об друга. «Вот муравей считает, — подумала она, — что письмо можно написать кому угодно, даже дождю, или жаре, или ночи». Она снова взяла ручку и написала: ^ Я — белка. Но об этом ты, конечно, знаешь. Это очень странно — писать тебе, ведь ты становишься все больше, пока я пишу. А если я начну сначала, ты опять станешь маленьким. То есть я не знаю точно, какое ты. А кстати, что такое «точно»? Белка перестала писать. «Очень странное письмо, — подумала она и закрыла глаза. — И как мне его посылать? И как письмо будет само себя читать? Сложенным? Или оно сначала развернется? А ответ? Может письмо написать ответ?» В голове у нее трещало все сильнее. Как будто кто-то таскал туда-сюда тяжелые ящики. Ветер стал сильнее, и вдруг письмо взлетело в воздух, немножко покружилось и взорвалось. Взрыв был не очень громким, но белка чуть не упала вместе со стулом. Повсюду летали сотни бумажных обрывков и падали белке на плечи, на спину, на стол и на пол. Они были везде и были такими маленькими, что на каждом из них с трудом умещалась даже одна буква. Белка кивнула и подумала: «Это из-за меня». «Может, оно рассердилось? — подумала белка. — Или взорвалось от радости, что кто-то ему наконец-то написал?» Она встала и стала ходить туда-сюда по комнате, осторожно перешагивая через бумажки. — Привет, письмо! — сказала она тихонько. Бумажные обрывки зашелестели и передвинулись. Белке даже показалось, что они все вместе сказали ей: «Привет, белка!» — Так не бывает, — сказала она сама себе. — Есть такие вещи, которых не бывает. В этом она была точно уверена. ^ У тебя на дне рождения наверняка будет большой торт. Можно мне один-единственный раз съесть его целиком? Желательно, чтобы это был медовый торт. Все остальные могут смотреть. Я съем его так красиво и жадно, как они еще ни разу не видели. Всем можно будет кричать и аплодировать, это я обещаю. После этого праздник может продолжаться как обычно (поздравления, открывание подарков, танцы, прощания, слова о том, как было весело, и вопросы, у кого будет следующий день рождения). ^ Медведь. Дорогой медведь! Хорошо. Но тогда я приготовлю два торта. Белка. Дорогая белка! Спасибо за твое письмо. Но если я начну есть, а все будут кричать и аплодировать, не обидишься ли ты, что я заодно съем и второй торт? Все будут подпрыгивать от восхищения мной, я в этом уверен. А еще они начнут квакать, свистеть и шипеть... Это будет незабываемый день рождения. А если ты приготовишь три торта, то совсем наверняка незабываемый. Я в этом совершенно уверен, белка. Три больших торта. А если это будут медовые торты, то четыре. Медведь. ^ А...» — думал крот. Он грустно копал в темноте подземный ход. «Прислали бы просто привет, — думал он. — Или приглашение на какой-нибудь праздник под пустыней. Или подо льдом. Никогда...» От злости он стукнулся об землю. Но в ответ была тишина. «Есть только один зверь, который хотел бы мне написать, — подумал он. — И это я сам». Вот так, в темноте, глубоко под землей он начал одно за другим писать себе письма. ^ Сердечный привет! Крот. Или: Дорогой крот! Я скучаю по тебе. Крот. Написав письмо, он прятал его где-нибудь в земле, а потом случайно, спустя какое-то время, натыкался на него и принимался читать. Иногда на глазах у него даже выступали слезы. «Спасибо, крот», — думал он тогда. Или: «Я тоже по тебе скучаю, крот». Или: «Ты можешь зайти в любое время, крот. В любое время». Иногда он устраивал праздник с отправителями всех своих писем. Тогда он носился туда-сюда в темноте по своим коридорам и залам. И танцевал. «Но счастлив ли я по-настоящему...» — думал он, танцуя сам с собой. В конце одного из таких праздников он сел в уголке и написал письмо, в котором было сказано: ^ Потом кивнул и отправился в путешествие. Наверх. В таинственный воздух. Он вдохнул поглубже, увидев, как сквозь землю пробивается свет, и медленно полез дальше. В тот вечер он нанес неожиданный визит белке. Они пили черный чай, и крот рассказывал о своих глубоких подземных праздниках. Это были большие темные праздники без единого лучика света. Белка качала головой от удивления. А крот мешал ложечкой в чашке и мечтал, чтобы время наконец-то остановилось. ^ что она торопится. — Ух ты! — крикнула она и, прежде чем успела что-то сделать, поняла, что она уже в дороге. Со страшной скоростью она ползла вперед и к полудню была уже очень далеко. Она причитала, всхлипывала и время от времени сильно ругала себя, но это нисколько не помогало. Она торопилась. В конце концов она написала письмо улитке: |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Я не собираюсь объяснять, как в мои руки попала та переписка, которую я теперь предлагаю вниманию общества | | Любит жизнь и красивых женщин. Однажды утром он находит в своем почтовом ящике письмо |
| ... | | Очень просто. Зимой все топят печи, так? Тогда тепло из домов распространяется вокруг и помаленьку нагревает воздух. И к лету становится... |
| Ядро. Окружено двухслойной пористой мембраной. Содержит хроматин. Ядрышко- состоит из белка и рнк. Ядерный сок- кариолимфа. Ф-и:... | | Белок не умеет стимулировать мышечный рост. Это не стероиды. Однако дефицит белка с гарантией приводит к полнуму краху тренинга |
| Жир кислород не пропускает. О2 окисляет в-ва, поэтому содержимое липосом не окисляется природным состоит из: поверхностного белка,... | | Так, современное загородное строительство, опираясь на богатую историю, а также благодаря активному развитию теории и практики сегодня... |
| Порядок расположения аминокислот в громадной молекуле белка имеет важнейшее значение – он хранит информацию не только о конечной... | | Зимой и летом черенки укореняются сложнее, придется учитывать некоторые особенности этих периодов: зимой пеларгонии отдыхают, а в... |