Лорен Вайсбергер Прошлой ночью в «Шато Мармон» ocr: Dinny; SpellCheck: Елена Рудякова «Прошлой ночью в «Шато Мармон»»
Скачать 3.69 Mb.
|
| ^ Джулиан засмеялся, когда крупный лобстер выполз вперед. – Полтора фунта вырывается в лидеры, впереди финишная прямая, – сказал он, удачно имитируя спортивного комментатора. – По-моему, у нас определился победитель. Его соперник, лобстер поменьше с блестящим черным панцирем и, как готова была поклясться Брук, проникновенными глазами, прибавил скорость, стараясь сократить разрыв. – Не спеши, – велела она. Они сидели на полу в кухне спинами к серванту, подбадривая соревнующихся. Брук было немного неловко заставлять лобстеров бежать наперегонки, прежде чем бросить их в кипяток, но они вроде не возражали. Только когда Уолтер начал обнюхивать одного из них и тот отказался от дальнейшей борьбы, Брук бросилась вперед и спасла несчастного от дальнейших мучений. – Сдаетесь! Победа наша! – закричал Джулиан, размахивая рукой, сжатой в кулак, и обменялся со своим лобстером дружеским шлепком ладони о клешню, скрепленную резинкой. Уолтер гавкнул. – Победителю достается честь опустить их в кипяток. – Брук указала на кастрюлю для лобстеров, которую они отыскали в кладовой Олтеров-старших. – Я, пожалуй, не смогу. Поднявшись, Джулиан протянул руку Брук, помогая встать. – Сходи посмотри, как там огонь, а я, так и быть, разберусь с этими парнями. Брук поймала его на слове и направилась в гостиную, где пару часов назад Джулиан учил ее разжигать камин. Кострами в семье Грин всегда занимались Рэнди или отец, и Брук с удовольствием смотрела, как надо правильно складывать очаг и поправлять кочергой поленья. Взяв не очень толстое полено из корзины у камина, Брук аккуратно положила его по диагонали сверху и села на диван, глядя в огонь как завороженная. В соседней комнате у Джулиана зазвонил мобильный. Он вышел из кухни с двумя бокалами красного вина и сел на диван. – Лобстеры будут готовы через пятнадцать минут. Клянусь, они ничего не почувствовали. – Ну да, скажи еще, что им даже понравилось. А кто звонил? – Звонил? Не знаю. Не важно. – Чин-чин, – сказала Брук, с легким звоном звякнув о его бокал. Джулиан глубоко вздохнул, выразив полное удовлетворение. – Замечательно, правда? – спросил он. Вздох был естественный, поведение абсолютно логичное, но Брук во всем чудилось что-то не то. Джулиан держался как-то слишком мило. Напряжение между ними значительно усилилось перед эксклюзивным ленчем «Сони»: Джулиан ожидал, что Брук все-таки отпросится, и был шокирован, когда ему пришлось лететь в Хэмптоне одному. После ленча прошла десять дней, они детально обсудили случившееся и выяснили отношения, но Брук не могла отделаться от ощущения, что Джулиан ее больше не понимает и, несмотря на обоюдные героические усилия забыть о ссоре и вести себя так, будто ничего не случилось, что-то никак не срасталось. Брук отпила глоток вина и подождала знакомой теплоты в желудке. – Замечательно – это недооценка. По-моему, все великолепно, – сказала она с какой-то неуклюжей официальностью. – Не понимаю, отчего родители никогда не бывают здесь зимой. Так красиво, когда идет снег, камин этот огромный, кругом ни души… Брук улыбнулась. – Этого они и не выносят – чтобы кругом ни души. Для чего ходить обедать в «Ник энд Тони», если никто не увидит, что у них лучший столик? – А, ну да. На Ангилье им понравится. Они будут в восторге, толкаясь в толпе отдыхающих. К тому же в разгар сезона цены в два-три раза выше, а это для них слаще меда. Новая возможность почувствовать себя особенными. Готов спорить, они сейчас счастливы, как никогда. Ни Джулиан, ни Брук не говорили этого вслух, но были очень благодарны Олтерам-старшим, уступившим им на праздники свой дом в Ист-Хэмптоне. Они никогда не приезжали сюда на выходные, не желая встречаться с хозяевами, и по той же причине не бывали летом – даже свадьба у них состоялась в начале марта, когда еще лежал снег, – зато шесть месяцев в году могли беспрепятственно сбегать из шумного города в роскошные условия. Они пользовались этим первые два года брака, выходя, чтобы полюбоваться первыми проклюнувшимися весенними цветами, дойти до соседнего виноградника или погулять по пляжу в октябре, когда начинает меняться погода, но из-за безумного рабочего графика не приезжали больше года. Это Джулиану захотелось встретить здесь Новый год, и, хотя Брук подозревала, что это скорее предложение мира, чем искреннее желание сбежать от всех и побыть вдвоем, она сразу согласилась. – Пойду сделаю салат, – сказала она, вставая. – Хочешь чего-нибудь? – Я помогу. – Что ты сделал с моим мужем, незнакомец?! Снова зазвонил сотовый. Джулиан взглянул на экран и сунул мобильный обратно в карман. – Кто это? – Какой-то частный номер. Я не знаю, кто может сейчас звонить, – сказал он, идя за Брук в кухню, где без всяких просьб слил воду из кастрюли с вареной картошкой и начал делать пюре. За обедом беседа потекла свободнее – возможно, благодаря вину. Супруги словно соблюдали негласное соглашение не говорить о работе – ни о его концертах, ни о ее больнице, поэтому болтали о повышении, которое получила Нола, о том, как счастлив Рэнди возиться с Эллой и смогут ли они выбраться на уик-энд в теплые края, прежде чем Джулиана вновь затянет напряженнейший график. Печенье, которое Брук испекла на десерт, получилось клейким – покрытые взбитыми сливками, кремом из ванильного мороженого и шоколадной крошкой, мягкие пластинки походили скорее на рагу, чем на десерт, но на вкус оказались отменными. Джулиан надел лыжный костюм, чтобы выгулять Уолтера, а Брук убрала со стола и сварила кофе, и вскоре они вновь сидели у камина. Мобильный Джулиана снова зазвонил, но он сбросил звонок, не глядя. – Как тебе вечер без выступлений? Не странно было все отменить? – спросила Брук, положив голову ему на колени. Джулиана пригласили выступать на новогоднем шоу MTV на Таймс-сквер, а с полуночи – вести эксклюзивную праздничную вечеринку с участием множества знаменитостей в отеле «Ривингтон». Джулиан пришел в восторг, когда в начале осени Лео сказал ему об этом, но по мере приближения новогодних праздников его энтузиазм повыветрился. Когда на прошлой неделе он велел Лео все отменить, больше других была поражена – приятно, разумеется, – Брук. Особенно когда он повернулся к ней и спросил, не поедет ли она с ним в Хэмптоне пожить пару дней как люди. – Не обязательно говорить об этом сегодня, – сказал Джулиан. Брук видела, что он старается быть с ней нежным, но тема ему неприятна. – Знаю, – сказала Брук. – Но ты точно не жалеешь? Джулиан погладил ее по волосам. – Даты что, шутишь? После нервотрепки с «Ту-дей» и постоянных выступлений мне необходимо отдохнуть – в новом году расписание станет еще напряженнее. Нам обоим нужна передышка. – Передышка что надо, – промурлыкала Брук, ощущая почти забытое полное удовлетворение жизнью. – Лео, наверное, бесится, зато я счастлива. – Лео первым же рейсом вылетел в Пунта-дель-Эсте – наверняка купается сейчас в текиле с восемнадцатилетними красотками. Ты за него не беспокойся. Они допили вино. Джулиан аккуратно закрыл перед догорающим огнем сначала экран, а затем стеклянные дверцы, и они с Брук пошли наверх, держась за руки, когда зазвонил домашний телефон. Не успел Джулиан открыть рот, как Брук взяла трубку в комнате для гостей, где они с мужем всегда останавливались. – Брук? Это Самар. Извините, что звоню так поздно, но я несколько часов не могу дозвониться до Джулиана. Он сказал, что будет в Хэмптоне, однако не отвечает по мобильному. – Здравствуйте, Самар. Да, он здесь, секунду подождите. – Погодите, Брук! Я знаю, вы не можете приехать на «Грэмми» из-за работы, но в Нью-Йорке будут прекрасные вечеринки после окончания церемонии, я обязательно устрою приглашения для вас обоих. Брук показалось, что она ослышалась. – Что?! – Я говорю о церемонии вручения «Грэмми», на которой выступает Джулиан. – Самар, подождите минуту, не отключайтесь, пожалуйста. – Брук вдавила кнопку паузы и вошла в ванную, где Джулиан наполнял ванну. – Ты мне почему о «Грэмми» не сказал? – спросила она, стараясь не сорваться на крик. Он поднял глаза. – Думал подождать до завтра, не хотел, чтобы мы весь вечер только об этом и говорили. – Слушай, не надо, а? Ты просто не хотел, чтобы я поехала! На лице Джулиана отразилась искренняя тревога. – С чего ты взяла? Наоборот, я хочу, чтобы ты поехала! – А вот Самар уверена в обратном – она только что посочувствовала моей занятости и невозможности присутствовать. Ты что, издеваешься? Мой муж будет выступать на церемонии «Грэмми», а его агент считает, что я не смогу отпроситься с работы ради такого?! – Брук, наверное, она так решила, когда ты не смогла выбраться на ленч «Сони», но клянусь, я молчал только из нежелания портить вечер разговорами о работе! Я скажу Самар, что ты едешь. Брук отвернулась и пошла в спальню. – Я ей сама скажу. Отключив паузу, она сказала в трубку: – Самар? Здесь какое-то недоразумение, я совершенно точно поеду с Джулианом. После бесконечно длившейся паузы Самар выдавила: – Но вы понимаете, что это выступление, а не номинация? – Понимаю. Снова молчание. – Вы точно уверены, что на этот раз работа вам не помешает? Брук хотела закричать на непонятливую девицу, но сдержалась. – Ну ладно, мы это организуем, – сказала наконец Самар. Брук решила не обращать внимания на колебания – или разочарование? – в ее голосе. Какая ей разница, что думает Самар? – Прекрасно. А что мне надеть? У меня нет ничего подходящего. Может, взять в прокате? – Что вы?! Мы обо всем позаботимся. Вам нужно будет приехать за шесть часов до начала, и мы подберем платье, туфли, сумку, украшения, прическу и макияж. Не мойте голову сутки до церемонии, никакого солярия – только если скажут наши стилисты, сделайте хороший маникюр – берите только «Аллюр» от «Эсси» или «Жемчужную ванну» от «ОПИ», сделайте полную восковую эпиляцию рук и ног за пять-семь дней до церемонии и маску для волос с кондиционером за семьдесят два часа. Что касается окрашивания, я вышлю вам рекомендацию в салон, с которым мы работаем в Нью-Йорке. Со следующей недели начнете мелирование. – Ого, ладно, а вы… – Не беспокойтесь, я вышлю вам все это по электронной почте, и мы еще раз поговорим. Вы же понимаете, Джулиана будут много фотографировать, а Лео говорил о тренинге для вас обоих – найдете для этого время? – поэтому давайте я запишу вас к тому же специалисту, который делал зубы Джулиану. Дантист – просто гений, никто не скажет, что это виниры, выглядят абсолютно как свои. Вы будете поражены! – Э-э… хорошо, вы мне только скажите, что… – Мы обо всем позаботимся. Скоро мы с вами пообщаемся, Брук, мы все подготовим, а сейчас можно Джулиана? Обещаю, я его не задержу. Брук кивнула, упустив из виду, что Самар ее не видит, и передала трубку Джулиану, который пришел в спальню раздеться. – Да… Нет… Вроде неплохо. Я завтра позвоню, – сказал он и повернулся к жене: – Придешь в ванную? Ну пожалуйста! Он умоляюще смотрел на нее, и она заставила себя не думать пока о «Грэмми». Вечер был таким прекрасным, что Брук решила – не позволит она какому-то затянувшемуся недоразумению все испортить. Она прошла за мужем в ванную и разделась. Они никогда не спали в кровати Олтеров-старших – как-то было неприятно, – зато занимались любовью в их ванной. То был рай на земле, царская роскошь – теплые полы, массивная джакузи и душевая кабина, а главное – и самое лучшее – маленький газовый камин. Не большой любитель крутого кипятка, Джулиан всегда наполнял ванну для Брук и, приняв душ отдельно, включал камин и садился на бортик составить жене компанию. Брук высыпала ложечкой еще немного лавандовой соли в воду и легла в джакузи, положив голову на махровую подушечку. Джулиан пустился в воспоминания о первой ванне, которую они приняли вместе в самом начале знакомства. Он пересказывал, как страдал в обжигающей воде, но вытерпел пытку молча, чтобы произвести впечатление, а Брук только слушала, не в силах шевелить языком от приятнейшего, сразу охватившего ее расслабления; силы оставили ее, едва она погрузилась в горячую воду. Потом, завернувшись в огромную пушистую махровую простыню, Брук пошла за Джулианом в спальню, где он поставил по зажженной свече на оба ночных столика и включил негромкую музыку. Они занимались любовью нежно, медленно, как пара, которая уже несколько лет вместе и все успела узнать друг о друге, и впервые за много месяцев уснули обнявшись. Они спали почти до полудня, а когда проснулись, увидели, что на улице все покрыто толстым снежным ковром – верный знак, что они проведут в Хэмптоне еще одну ночь. Обрадованная Брук собрала волосы под заколку, не расчесываясь, надела угги и дутое зимнее пальто и села на пассажирское сиденье джипа, который Олтеры держали в гараже круглый год. Джулиан выглядел забавно старомодным в одной из зимних шапок своего отца, которую нашел в шкафу: на макушке был пришит помпон, а с ушей шапки свисали тесемочки, которые можно было завязать под подбородком. В Ист-Хэмптоне Джулиан сначала подъехал к «Старбаксу», куда Брук забежала взять «Таймс», а завтракать они пошли в кафе «Золотая груша». Уютно устроившись за столиком на двоих, грея ладони о чашку горячего кофе, Брук блаженно вздохнула. Если бы ее попросили описать идеальный Новый год, она рассказала бы о последних двадцати четырех часах. Джулиан читал вслух статью «Таймс» о человеке, отсидевшем двадцать восемь лет и оправданном после проведенного анализа ДНК, когда у Брук зазвонил мобильный. Джулиан поднял глаза. – Нола, – сказала Брук, глядя на экран. – Что же ты с ней не поговоришь? – Ты не против? Она наверняка захочет рассказать, как встречала Новый год… Джулиан покачал головой: – Ну что ж, а я с удовольствием посижу и почиваю. Поговори с Нолой. – Привет, Нол, – сказала Брук как можно тише. Она терпеть не могла, когда люди громко разговаривали по мобильным! – Брук, вы где? – Что значит – где мы? В Хэмптоне, я тебе говорила. Тут такой прелестный снег, мы решили остаться до… – Ты уже видела «Ласт найт» в Интернете? – перебила Нола. – «Ласт найт»? Интернета здесь нет, но у нас есть свежая «Таймс»… – Слушай, я звоню, чтобы кто-нибудь другой не огорошил вас новостью. «Ласт найт» целую колонку отвела под совершенно чудовищную статью, где строят гипотезы, отчего Джулиан отменил новогоднее выступление. – Что?! Джулиан вопросительно посмотрел на жену. – Конечно, чушь полнейшая, но ты вроде говорила, Лео где-то в Южной Америке, вот я и решила вас предупредить на всякий случай. Брук глубоко вздохнула: – Здорово. Просто здорово. Можешь сказать, что там написано? – Лучше ты ее открой с телефона Джулиана. Жаль портить вам утро, но там сказано, что вы «прячетесь» в Хэмптоне, так что ждите репортеров. – Господи, нет! – воскликнула Брук. – Мне очень жаль. Ты скажи, если я чем-то могу помочь. Они попрощались, и, только нажав отбой, Брук сообразила, что не спросила, как Нола встретила Новый год. Не успела она сказать Джулиану и двух фраз, как он уже открывал страничку «Ласт найт» на телефоне. – Вот, нашел. – Читай вслух! Глаза Джулиана бегали по строчкам. – Ничего себе, – пробормотал он, теребя пальцем экран. – Где они это выкопали? – Джулиан! Читай или дай телефон мне! Робкая девочка лет самое большее шестнадцати подошла с двумя тарелками в руках и взглянула на Джулиана. Брук не поняла, узнала ли официантка в посетителе популярного исполнителя. – Вегетарианский белый омлет с пшеничным тостом? – шепотом спросила она. – Это мне, – подняла руку Брук. – Стало быть, вам – комбинированный завтрак? – спросила она у Джулиана с такой широкой улыбкой, что у Брук сразу исчезли все сомнения. – Французский тост с сахарной пудрой, яичница из двух яиц с целыми желтками и хорошо прожаренный бекон. Что-нибудь еще? – Нет, спасибо, – сказал Джулиан, сразу насадив мягчайший французский тост на вилку. Аппетит Брук совершенно испарился. Он запил тост большим глотком кофе и взял телефон. – Ты готова? Брук кивнула. – Отлично. Заголовок: «^ », рядом моя фотография, на ней я весь потный и выжат как лимон. Где только взяли!.. Он повернул мобильный экраном к Брук, которая через силу жевала пересушенный тост, жалея, что не заказала рис. – А, знаю, это снято через полминуты после того, как ты спустился со сцены после выступления на вечеринке Кристин Стюарт в Майами. В тот день была жуткая жара. Джулиан начал читать: – «По сообщению неназванных источников, знаменитый певец прячется в доме своих родителей, в Хэмптоне после отмены выступления на новогоднем шоу MTV, но никто точно не знает почему. Многие подозревают, что у сексапильного шансонье, в одночасье ставшего знаменитым после выхода дебютного альбома “Ушедшему”, какие-то проблемы. Наш источник с опытом работы в музыкальной индустрии заявил, что сейчас Олтер переживает “период искушений”, когда многие молодые звезды увлекаются наркотиками. Не делая заявлений о злоупотреблении какими-либо препаратами Джулианом Олтером, компетентное лицо тем не менее отвечает: “Если артист начинает отменять выступления, ищите его в реабилитационной клинике”». На этом Джулиан чуть не выронил телефон. – Кто решил, что я в лечебнице? – ошарашенно спросил он. – Да нет, прямо здесь такого не сказано, – усомнилась Брук. – Не пойму, к чему они клонят. Читай дальше. – Источник с опытом в музыкальной индустрии? – повторил Джулиан. – Они что, издеваются? – Читай дальше, – велела Брук, отправив в рот кусок омлета и пытаясь скрыть волнение. – «Другие считают, что Джулиан и его старая любовь, жена-диетолог Брук, плохо выдерживают испытание славой. «Я не представляю супружескую пару, которая без проблем прошла бы «медные трубы», это всегда сильнейший стресс», – заявляет Айра Мелник, психиатр из Беверли-Хиллз. Олтеры не состоят в числе пациентов Мелник, но у врача богатый опыт консультирования таких «полузвездных» пар (когда один из супругов знаменит, а другой безвестен). «Если они немедленно обратятся за консультацией, – продолжает доктор Мелник, – у них появится хоть какой-то шанс»…» – «Хоть какой-то шанс»? – Это прозвучало неприятно визгливо. – Что это за Мелник такой, и почему он позволяет себе распространяться о нашей семье, если мы с ним вообще незнакомы? Джулиан только головой покрутил. – Кто сказал, что мы не выдерживаем испытания славой? – недоумевал он. – Не знаю, может, опять намек на передачу «Ту-дей» и мою беременность? Ты дальше читай! – Ого! – опешил Джулиан, забежав вперед. – Я всегда знал, что желтые газетенки – порядочная дрянь, но эта просто бьет рекорды. «Клиника для наркоманов или лечение у психиатра – две наиболее вероятные причины исчезновения, – последнее слово он процедил с непривычным для него сарказмом, – Джулиана Олтера, но существует и третий вариант. Согласно близкому к семье источнику, исполнителя взяли в оборот знаменитости, увлекающиеся сайентологией, вероятнее всего, Джон Траволта. «Не знаю, был ли то дружеский жест или миссионерская вербовка, но мне точно известно, что они общаются», – говорит друг семьи. Невольно начинаешь задаваться вопросом: неужели наш выскочка последует примеру Тома К. и обратится в «истинную веру»? Продолжение темы читайте в наших следующих номерах!» – Так и написано – «выскочка»? – недоверчиво спросила Брук, уверенная, что Джулиан добавил это для выразительности от себя. – Сайентология! – буквально заорал Джулиан. Брук испуганно шикнула. – С чего они взяли, что мы сайентологи? Прочитанное не укладывалось в голове. Лечебница? Консультант по вопросам семьи и брака? Сайентология? Выскочка?! Вранье в статье не так расстраивало, как крупица правды в этой каше лжи. Какой такой «близкий к семье источник» наболтал про Джона Траволту, который действительно однажды написал Джулиану е-мейл, ничего общего не имевший с сайентологией. И кто-то настойчиво проталкивал мысль – уже второй раз в этом самом издании, – что у них с Джулианом проблемы в браке… Брук хотела поднять этот вопрос, но Джулиан был буквально убит, и она перешла на шутливый тон: – Слушай, не знаю, как ты, но после сайентологии, мнения светила психиатрии, которое нас в глаза не видело, и «выскочки» я вынуждена признать – это настоящий успех. Если уж это не доказательства известности, тогда не знаю, что тебе еще нужно. – Она улыбалась, но Джулиан сидел совершенно подавленный. Краем глаза Брук заметила за окном молнию и удивилась редкому природному явлению – зимней грозе, но не успела ничего сказать, как к ним снова подошла юная официантка. – Я это… – запинаясь заговорила она тоном, в котором переплелись смущение и восторг, – извиняюсь, но вон там папарацци приехали… Брук обернулась и увидела четырех мужчин с фотоаппаратами, облепивших с улицы окна кафе. Джулиан заметил папарацци раньше ее, потому что перегнулся через стол, взял ее за руку и сказал: – Пошли отсюда. – Наш… э-э… менеджер сказал им, чтобы не заходили, но с тротуара кого-то прогонять мы не имеем права, – лепетала официантка. Брук увидела, что девушка сейчас начнет просить автограф, и поняла, что пора убегать. Она выдернула две двадцатки из бумажника, сунула их девушке и спросила: – Есть другой выход? Официантка кивнула. Брук схватила мужа за руку: – Идем! Взяв пальто, перчатки и шарфы, они быстро направились через зал к служебному выходу. Брук боялась подумать, насколько вульгарно она выглядит в спортивных штанах и с растрепанными волосами, но в первую очередь ей хотелось защитить Джулиана. Благодаря счастливому стечению обстоятельств их джип был припаркован на стоянке позади ресторана, и они успели сесть, завести мотор и выехать со стоянки, прежде чем их заметили фотографы. – Что делать будем? – спросил Джулиан с дрожью в голосе. – Домой нельзя – они за нами увяжутся. – Да они и так наверняка знают, где дом! Они специально сюда приехали! – Это как сказать. Мы были в центре Ист-Хэмпна. Если зимой искать здесь знакомых, лучше начинать с центра. По-моему, им просто повезло. – Джулиан ехал по Двадцать седьмому шоссе на восток, подальше от дома родителей. Их нагоняли две машины. – Может, сразу вернемся в город? Джулиан ударил ладонью по рулю. – Все вещи в доме, да и опасно сейчас на дороге – разобьемся к черту… Секунду они молчали, затем он попросил: – Ну-ка набери номер местного полицейского отделения и включи микрофон. Брук не знала, что он задумал, но спорить не стала. Трубку сняли, и Джулиан начал говорить, когда ответила женщина-диспетчер: – Алло, меня зовут Джулиан Олтер, я сейчас еду по Двадцать седьмому шоссе, проезжаю Ист-Хэмптон. Мою машину на опасной скорости преследуют несколько автомобилей папарацци. Боюсь, если сейчас поеду домой, они попытаются ворваться за мной. Нельзя ли, чтобы полиция встретила меня у дома и напомнила этим людям об ответственности за посягательство на частную собственность? Диспетчер пообещала прислать кого-нибудь в течение двадцати минут. Джулиан продиктовал адрес дома родителей и отключился. – Умно, – похвалила Брук. – Как ты до этого додумался? – Это не я, это Лео велел мне так поступать, если где-нибудь за пределами Манхэттена за нами увяжутся папарацци. Сейчас увидим, поможет или нет. Минут двадцать они добросовестно кружили по маленькому городку. Наконец Джулиан посмотрел на часы и свернул направо, на проселочную дорогу, ведущую на открытый луг, где дом Олтеров-старших занимал полтора акра. Двор был большой, над ним отлично поработал ландшафтный дизайнер, но телескопический объектив позволял зафиксировать мельчайшие детали. С огромным облегчением они увидели полицейскую машину на пересечении проселочной дороги и аллеи, ведущей к гаражу. Джулиан подъехал поближе и опустил окно. Машины папарацци словно размножались по дороге: их стало уже четыре. Все они затормозили, не доезжая джипа. Когда полицейский направился к машине Олтеров, сразу затрещали фотоаппараты. – Добрый день, сэр. Я Джулиан Олтер, это моя жена Брук. Вот, пытаемся спокойно попасть домой. Помогите нам, пожалуйста. Полицейский был молодым, лет двадцати восьми; он без особого раздражения отнесся к вызову в первое утро нового года. Брук вздохнула с облегчением, надеясь, что коп узнает Джулиана. И коп не подвел. – Ого, вы Джулиан Олтер? Моя девушка – ваша большая поклонница. До нас дошли слухи, что ваши предки обитают в наших краях, но точно мы не знали. Это, значит, их дом? Джулиан сощурился на табличку с фамилией полицейского. – Офицер О’Мэлли, – сказал он, – я счастлив, что вашей девушке нравятся мои песни. Скажите, порадует ее альбом с автографом? Треск затворов не ослабевал, и Брук подумала, под какими заголовками появятся эти фотографии. «Обкуренный Джулиан Олтер арестован за превышение скорости», или «Полицейский Олтеру: “Таких, как вы, нам тут не нужно”», или излюбленное: «Олтер пытается обратить полицейского в сайентологию»? О’Мэлли просиял: – Еще бы! Да она подпрыгнет от восторга! Не дожидаясь просьбы мужа, Брук проворно открыла бардачок и подала Джулиану диск с хитом «Ушедшему». Они захватили новый сингл посмотреть, прослушают ли его родители Джулиана до следующего лета, но сейчас диску нашлось лучшее применение. В сумке Брук отыскала ручку. – Ее зовут Кристи, – сказал полицейский, тщательно выговаривая каждую букву. Джулиан сорвал пластиковую обертку, вынул бумажный вкладыш и написал: «Кристи с любовью, Джулиан Олтер». – О, ну вот спасибо, она просто с ума сойдет, – сказал О’Мэлли, бережно убирая диск в боковой карман куртки. – Так чем я могу быть вам полезен? – Арестуйте этих типов, – попросил Джулиан, чуть улыбаясь. – Боюсь, не получится, но я заставлю их отъехать и напомню о неприкосновенности частной собственности. Вы проезжайте, а я этих ваших друзей введу в курс дела. Звоните, если будут проблемы. – Спасибо! – одновременно поблагодарили Брук и Джулиан и, не оглядываясь, въехали в гараж и опустили дверь. – По-моему, он славный парень, – отметила Брук, когда они сбрасывали обувь в прихожей. – Все, сейчас же звоню Лео. Мы тут как в осаде, а он на пляже валяется! – И Джулиан удалился в отцовский кабинет в глубине дома. Брук проводила мужа взглядом и пошла по комнатам, опуская экраны на окнах. День сменился серыми сумерками, освещаемыми вспышками фотоаппаратов. Выглянув из-за жалюзи на втором этаже, она едва не вскрикнула, увидев линзу объектива размером с футбольный мяч, направленную прямо на нее. Штор на окнах не было, только в маленькой душевой комнате на третьем этаже, которой никогда не пользовались, но Брук не желала рисковать и широким скотчем приклеила на окно плотный мешок для мусора. – Все нормально? – спросила она, спустившись к Джулиану и распахнув дверь кабинета, поскольку он не отозвался на стук. Джулиан поднял глаза от ноутбука. – Да, все хорошо. Ты-то как? Прости за все это, – добавил он, хотя Брук не поняла его интонацию. – Отдых, конечно, испорчен… – Ничего он не испорчен! – солгала Брук. Джулиан снова не ответил, глядя на экран. – Может, я разведу огонь, и посмотрим фильм? А, Джулиан? – Хорошо. Да. Я приду через пять минут. – Чудесно, – сказала она с наигранной беззаботностью и тихо прикрыла за собой дверь, мысленно кляня папарацци, гнусную колонку в «Ласт найт» и отчасти собственного мужа за свалившуюся на него популярность. Она стоически выдержит все, но в одном муж был прав: долгожданное блаженно-тихое уединение закончилось. Никто не смел приблизиться к дому или подойти к окнам по газону, но народ на улице все прибывал. В ту ночь они спали под гул голосов и доносившийся до них смех, под шум включавшихся и выключавшихся моторов, и хотя старались не обращать внимания, у них это слабо получалось. Когда на следующий день снег немного растаял и появилась возможность ехать, они, подремав всего часа полтора, чувствовали себя совершенно разбитыми, поэтому до Нью-Йорка добирались в молчании. Папарацци преследовали их до самого дома. |
Похожие:
 | Сэм Левитт почувствовал легкий озноб и плотнее закутался в махровый халат, накинутый на тело, еще влажное после утреннего заплыва... | | Прошлой ночью диджей спас мне жизнь: История диск-жокея / Пер с англ. М. Леоновича. — Екатеринбург: у-фактория, 2006. — ??? с. (Серия... |
| Прошлой ночью. В такую темень явились, когда последняя дворняга под кустом дрыхнет. Взломали дверь, надели наручники и повели меня... | | Прошлой ночью диджей спас мне жизнь: История диск-жокея / Пер с англ. М. Леоновича. — Екатеринбург: у-фактория, 2006. — ??? с. (Серия... |
| Прошлой ночью диджей спас мне жизнь: История диск-жокея / Пер с англ. М. Леоновича. — Екатеринбург: у-фактория, 2006. — ??? с. (Серия... | | Вышли из моды в позапрошлом сезоне! Работа в неурочное время? О личной жизни можно забыть! Но все бы ничего, если бы не начальница... |
| Если на изучение темы отведено, скажем, 8 часов, то целесообразно провести три следующих занятия: подготовка к действиям в засаде... | | Луна, для родившихся ночью, и Венера, для родившихся днём; у женщин первый брак и обстоятельства, связанные с ним, показывают Солнце,... |
| Раньше завершение прошлой общественной и культурной жизни, начинается следующий этап | | В XII-XIII веках Орден тамплиеров наряду с Орденом госпитальеров (иоаннитов) составлял основную армию христианских государств Палестины.... |